Внуки Галиаскара Камала восстанавливают его родовой дом в Казани

Галиаскар Камал (Галиаскар Галиакберович Камалетдинов, 1879 – 1933) — выдающийся татарский драматург, писатель. В 1939 году имя Галиаскара Камала было присвоено Татарскому государственному академическому театру.

Дом Галиаскара Камала на Нариманова, 48 был построен в конце XIX века купцом, торговцем меховыми изделиями Садыком Хайбуллиным. Он хотел построить мечеть, поставить «своего» муллу и таким образом стать известным в мусульманском мире человеком. Но среди его родственников пригодных к назначению муллой не оказалось. Тогда купец выдает свою дочь Бибиайшу студенту медресе «Мухаммадия» Галиаскару и хочет поставить его муллой. Но Галиаскара поприще религиозного деятеля не привлекает. В итоге тесть и зять приходят к соглашению: Галиаскар начинает заниматься торговлей – продает книги. Садыйк бай в 1902 году для дочери и зятя строит этот дом. В 1908 году в этом доме появляется на свет сын писателя Анас, который в будущем также станет известным драматургом и театральным деятелем.

Фото: Галиаскар Камал с женой Бибиайшой и сыном Анасом.

В 1959 году дом был признан историческим памятником. В 2012 году Министерство лесного хозяйства РТ разрабатывает проект реставрации здания.

В семье Галиаскара и Бибиайши выросли шестеро детей. Первый – Анас Камал. Затем родились Мухаммад, Фаик, Зуфар. Фаик и Зуфар оба погибли на войне. Младший сын Фарит жил в Альметьевске. Младшая дочь Рафика была профессором. Сейчас ни одного из детей Камала уже нет в живых.

Сын Анаса Фидакярь Камалетдинов проживает в Казани. Он до сих пор переживает из-за того, что когда-то дом деда был выставлен на продажу – его мог купить кто угодно.

«Это же памятное достояние Татарстана, Казани. В этом доме выросли большие личности. Когда услышал о продаже, у меня даже слезы были – как же такой дом можно отдать на продажу? В этом доме Салих Сайдашев вместе с отцом напевали любимые мелодии. Все знаменитые писатели побывали в этом доме. Сюда Ильдар Юзиев приходил со своей гармошкой», – рассказывает Фидакярь абый.

НАПИСАЛ ПЬЕСУ ЗА НОЧЬ

«Дед был очень щедрый, великодушный. Папа рассказывал – он никогда ничего не жалел, помогал по мере сил. Все свои деньги отдал театру. Одевал артистов, создавал декорации, все делал. Всю свою любовь отдал театру. Мусульмане не особо любили ходить в театр. А дед привил татарскому народу любовь к театру.

Однажды потеряли единственный экземпляр пьесы. Дед за одну ночь написал пьесу заново. Когда папа мне это рассказал, я был просто поражен.

А Тукай говорил: «Наш Галиаскар-ага – это второй Островский для татар». Они с Тукаем выпускали газеты. Дедушка делал также очень смелые иллюстрации.

До революции у деда был свой книжный магазин. К нему ходят революционеры, он тайно хранил у себя прокламации. Деда вычисляют, сажают в тюрьму. Тогда на защиту выходит народ, интеллигенция. Через два месяца деда выпускают из тюрьмы. О его задержании есть также и документы в архиве: когда народ пригрозил демонстрациями, выпустили. Дед писал свои произведения у Волги в районе Новой Татарской слободы. Афиши делали от руки вместе с сыном Анасом – моим папой.

К деду в этот дом приходили известные личности. Друзья собирались. Были Габдулла Тукай, Галимджан Ибрагимов, Карим Тинчурин, позже Сибгат Хаким, Ильдар Юзиев и другие.

Папа рассказывал случай о том, как подожгли мечеть, где шел спектакль, и все люди внутри здания чуть не сгорели заживо. Мечети после революции часто отдавали под клубы. В здании шел спектакль. Тогда злоумышленники закладывают дверь и поджигают дом. Мечеть горит, никто не может выбраться. Был там мальчик по фамилии Чалкаров, сирота, его папа взял к себе на воспитание, потом он работал артистом. Чалкаров был таким сильным, что сгибал подковы. Вот этот человек срывает половые доски, разбивает окна, и, приставив эти доски к окнам, спускает всех, кто был в мечети, на землю».

"ДОМ КУЛЬТУРЫ ТАТАРСТАНА"

Деревянные ступени дома, планировка дают представление, каким он был 100 лет назад. Вся семья Камалетдиновых жила и творила здесь. Может быть, глядя в это окно, Галиаскар Камал обдумывал свои самые знаменитые произведения…

Фидакярь абый продолжает делиться воспоминаниями:

«В этой комнате жили дети Галиаскара Камала. Здесь стояли железные кровати. Наверху был рабочий кабинет дедушки. Здесь было множество небольших комнат, одна внутри другой.

Вот столовая, здесь стоял огромный сундук бабушки. В свое время я на нем спал. В углу облицованная кафелем печь. Топили углем, мы этот уголь сюда заносили.

Рафика апа здесь жила со свои мужем Рафкатом. Рафкат абый был министром, работал с Табеевым, Бондаренко…

В кабинете деда бывали Абдулла Алиш, Салих Сайдашев. Они в то время были студентами. Муса абый играл на мандолине, они вместе подпевали. Папа говорил, что Салих абый любил чай. Загит абый (Хабибуллин, композитор. – Ред.) играл на скрипке, а папа пел.

Сын Галиаскара Камала Анас Камал, мой папа, написал свою первую пьесу – «Биш менлек Гайнетдин». Показал своему отцу. Тот не поверил: “Да ладно, не может быть!”. Папа показывает пьесу, дед берет, редактирует и отдает в печать. А потом говорит: “Сын, почему не идешь за гонораром?” “Какой еще гонорар?” – говорит папа. – “Так твою пьесу напечатали!”

Папа берет деньги и собирает друзей на теплоходе. Был приглашен духовой оркестр. Он начал играть – все окна полопались. Вот такой необычный случай.

Напротив стоял еще один дом. Там жила прислуга. А еще был огромный сарай, куда могли бы уместиться четыре автомобиля-полуторки. В этом сарае друзья папы, сверстники играли театральные постановки. Там была доска, где написано: “Курить нельзя, идет спектакль”.

Кто только здесь не побывал: приходили Альфия апа, Ильгам абый (Альфия Авзалова, Ильгам Шакиров. – Ред.). Можно сказать, что это Дом культуры Татарстана».

ВОСПОМИНАНИЯ ОБ АНАСЕ КАМАЛЕ И ЕГО ЖЕНЕ САЛИМЕ

«Дед каждого своего ребенка хотел свести с образованным человеком. А папа выбрал 16-летнюю маму, у нее еще даже паспорта не было. Она была очень красивой, папа берет ее себе, они женятся. Но не расписываются. В загс идут только примерно в 65 лет.

ФОТО: Слева – Салима апа, справа Анас Камал, из семейного архива

Хоть сначала и не принимал, для дедушки мама оказалась лучшей невесткой, она показала себя только с хорошей стороны. Когда свекор заболел, мама за ним ухаживала, и дедушка ее очень уважал.

Мама не училась ни одного класса, была без образования. Папа ей говорил: «Салима, если бы ты хоть немного выучилась, ты была бы министром. У тебя такая память». Она могла запомнить новую песню по радио и спеть от начала до конца. Очень умная, прекрасно готовила. На праздники с участием Табеевых, Бондаренко заказывали балиш у мамы.

Когда у мамы умирает отец, они, шестеро детей, остаются сиротами. Мама просила милостыню, и тут ее увидели знакомые. «Смотри, Салима, дочка Латыповых, босая. Да ей нечего даже на ноги надеть, умрет же. Давай заберем, куда-нибудь устроим, увезем в город». Устроили ее поваром. Но что мог приготовить шестилетний ребенок?

Мама, хоть и была из простой семьи и совсем без образования, обладала удивительно хорошей памятью. Я готовился к олимпиадам со стихотворением Мусы Джалиля «Ты не верь». Поначалу проходил только на районном уровне, затем пошел дальше, даже до Москвы доехал. Выходишь в порванной гимнастерке и рассказываешь. Пока я учил, мама моментально запоминала. Когда готовились к спектаклям, она тоже раньше меня запоминала. Я ей говорил – как ты учишь, я не успеваю выучить! Вот такая она была женщина.

Мама тоже вместе с папой играла в спектакле. С гастролями ездили по деревням Татарстана. Папа рассказывал: “Мы заезжали в деревню на велосипеде, с красным знаменем, с Чалкаровым. Люди в те времена жили бедно. Э-эх, как зайдем с гармошками, с музыкой – вся деревня выходила смотреть”».

ЗАВЕЩАНИЕ ГАЛИАСКАРА КАМАЛА

«В то время представители творческой интеллигенции получали дачи от государства. К дачам добирались через Волгу, на лодках. Там уже по тропинкам расходились по разным районам – Кызыл Байрак и так далее. Перед тем как разойтись, отдыхали, устраивали пикник в месте под названием Святой Ключ. Как-то во время такой остановки деду стало плохо. Он быстро достает ручку и начинает писать завещание: “Дочь мою Рафику…” Только это успевает написать – умирает.

День был жаркий, тело, чтобы не испортилось, положили в подпол. Его ведь еще надо везти.

Это были тридцатые годы. А тут в дом приходят чекисты, забирают все архивы, документы дедушки. Ужас, что творилось. В те годы забирали всех известных писателей – Карима Тинчурина, Галимджана Ибрагимова. А дедушка умер и избежал участи быть репрессированным.

Он ведь работал корреспондентом в Турции. Ознакомился с жизнью и бытом, народами Турции, писателями. А в то время чекистам что нужно? «А-а, турецкий шпион!» На дедушку готовился документ, якобы он хотел поднять бунт среди татар. Если бы он не умер, его тоже арестовали бы.

Мы поначалу не знали, где умер дедушка. Однажды папа, мама, моя супруга Рушания и я на катере отправились искать то место. Заходили в каждую деревню, расспрашивали людей. Нашли это место, но хотелось узнать, кто был в тот момент рядом с ним.

На следующий год снова поехали, в одной русской деревне встретился мужчина. Говорит: тут живет дед, он самый старый в деревне. “В каком году, говорите? Вот в 1933 году ему было 13 лет”. И этот дед подростком тогда был.

Пришли к этому старику. “Не помните, как Галиаскар Камал умер?” – “Знаю я, все было на моих глазах”. Говорит, что на лошади его доставили в деревню, в подсобном помещении председателя колхоза убрали доски половые, под пол положили тело, так как было жарко. Затем чекисты пришли и тело забрали. Вернули в Казань.

«ХОЧЕТСЯ, ЧТОБЫ 145-ЛЕТИЕ ОТПРАЗДНОВАЛИ МАСШТАБНО»

«Государство не передало дом ни нам, ни театру. Выставили на продажу, всех интересуют деньги. По телевизору все время говорят: “Надо сохранить памятные места татарского народа, чтобы будущие поколения приходили, смотрели, кто был, кто жил”. Но никому ничего не надо.

Мы каждый год с родными собираемся за столом. Внуки, правнуки Галиаскара Камала. На 100-летие дедушки нас было 28 человек. Все были поражены! Род Камала живет, и путь продолжается еще долго!

Хочется поклониться младшей сестре Фирдании от всех родственников, от имени семьи. Увидела в Интернете, что этот дом выставлен на продажу. Как можно продавать, в уме не укладывается, должно быть стыдно», – говорит Фидакярь абый.

Когда родственники узнали, что дом выставлен на продажу, они выкупили его. Теперь здесь делают ремонт.

«В будущем, когда закончим ремонт в доме дедушки, его душа будет спокойна, что дом не бросили. Хотим историю дома нашего деда донести до новых поколений. И иностранным гостям не стыдно будет показывать, они еще удивятся, насколько он красивый и благоустроенный», – говорит Фидакярь абый.

Внук великого драматурга хотел бы масштабно провести его 145-летие:

«Спасибо директору Камаловского театра. Хотя и в Малом зале, но 140-летие деда отметили. А вот в городе большой праздник не устраивали. У меня пожелание к министру – хотелось бы 145-летие провести более масштабно. Пусть народ увидит своих прославленных людей, он ведь внес огромный вклад в татарскую культуру».

ДОЧЬ МЛАДШЕГО СЫНА ГАЛИАСКАРА КАМАЛА ПРИОБРЕЛА ДОМ В ЧЕСТЬ ОТЦА

Дом купила внучка великого драматурга Фирдания апа. Она сделала это в честь своего отца Фарита, младшего сына Галиаскара Камала.

Как рассказала Фирдания апа, в 2013 году по программе охраны исторических памятников в доме был сделан ремонт. В 2015 году здание было передано театру.

«В доме проводили мероприятия, собирали гостей. Два года он стоял на балансе театра. Потом театр попросил 5 млн рублей, чтобы открыть в этом здании музей. Но Министерство культуры денег не выделило. В 2017 году знакомый журналист писал письма, узнавал, почему не был открыт музей. Ответили, что под музей дали другое здание», – рассказала Фирдания апа.

После этого дом находился на балансе Нурлатского лесхоза. Когда объект потребовал расходов на содержание, решили продать.

Сестра Фирдании апа Нажия как-то увидела в интернете объявление о продаже дома. “Дом нашего дедушки выставили на продажу”, – сказала она.

«Мой папа Фарит – младший сын Галиаскара Камала. Поэтому я решила взять дом себе. Нас было четыре сестры, остались только трое. Думала, в знак уважения к памяти папы куплю дом. Написали заявление, и только в 2018 году смогли оформить.

Много лет этот дом оставался ветхим. И трубы в нем лопнули, люди говорили, что полгода на чердаке дома жили бомжи», – говорит Фирдания апа.

Для восстановления здания она обратилась в Комитет РТ по охране объектов культурного наследия.

«Без их разрешения не имею права что-либо сделать с домом», – говорит Фирдания апа.

Она также поделилась идеей сделать из дома музей и пообещала, что после согласованного ремонта покажет обновленный дом журналистам.

Фото: Айгуль Шайхлисламова

Автор материала: Айгуль Шайхлисламова (www.intertat.tatar, перевод Алии Сабировой)

sntat.ru